Ангэ Эсэф

От древних римлян нам осталось удивительно много документов: книг, писем, пьес, стихов и записанных речей. Если подумать, то это действительно удивительно: представьте себе, что такое книга в древнее время. Это просто свиток из пергамента или хрупкого папируса, её не забэкапишь в cloud. И все эти книги прошли через две тысячи лет: набеги варваров, Великое переселение народов, долгие Средние века, войны, разграбления, инквизицию, чуму и ещё чёрт знает что. И знаете, кто помог их сохранить? Те тысячи монахов, которые кропотливо переписывали их строка за строкой, копия за копией в своих монастырях. Причём они переписывали не только Библию, но и труды древних римлян и греков: романы, исторические очерки, книги по сельскому хозяйству и книги типа “Как построить акведук за 21 день”. Они делали это чтобы сохранить, использовать и передать дальше знания и литературу. И это, пожалуй, был единственный источник знаний в то время. У них получилось. Эта история меня приятно удивила и продолжает удивлять, поскольку обычно религия упрощённо представляется как некий враг науки, особенно в Средние века. Но не всё так черно-бело, есть и положительные аспекты.

И вот, теперь у нас есть столько римских книг, что ни один человек не сможет прочитать их все за целую жизнь. Эти книги позволяют нам рассматривать знаковые события римской истории с разных сторон, давая объёмную картину. Например, в первой главе книги “SPQR”, про которую я писал в прошлый раз, Мэри Бирд описывает “заговор Катилины”: попытку государственного переворота в Древнем Риме. Это событие примечательно тем, что впервые Риму серьёзно угрожали не внешние враги вроде трубящих слонов Ганнибала или варваров, а свои же римляне, которые хотели править по-другому.

Луций Сергий Катилина был многообещающим политиком, но вот с главным постом консула ему не везло. Один раз он не прошёл из-за того, что его во время выборов вызвали в суд за превышение полномочий. В другой раз, через год, его просто не избрали, несмотря на супер-популистскую программу отмены всех долгов. А в те времена, как и сейчас, баллотироваться на выборах было занятием недешёвым. Выборы - это часто “пан або пропав”: можно взять в кредит деньги, потратить их на выборы и потом отбить будучи консулом (например в военной кампании), а можно просто прогореть: потратить деньги и не пройти в консулы.

Агитационные миски с бесплатной едой, справа миска с агитацией за Катилину.

После двух неудачных попыток, Катилина обеднел, отчаялся и решил, что надо действовать решительнее. Объединившись с другими неудачливыми коллегами-сенаторами, жаждавшими власти (например, консулами, получившими пост за взятки, которых раскрыли и лишили звания), Катилина начал собирать недалеко от Рима небольшую армию под руководством своего друга Манлия. Он заручился поддержкой многих простых горожан, которые сидели по уши в долгах, и потому не могли дождаться обещанной “кассации долгов”. Большинству сенаторов кассация, напротив, очень не нравилась: они как раз были теми, кому должны были возвращать долги.

План заговорщиков был прост: в определённый день поджечь Рим в двенадцати местах для отвлечения внимания, убить нынешнего консула Цицерона (того самого, оратора) и его сторонников, параллельно провести восстания в других местах Италии, и потом, когда всё успокоится, самим начать править. Катилине после переворота полагался пост консула.

План был хорош, но один из заговорщиков проболтался любовнице, она передала дальше, в итоге слухи дошли до Цицерона, и он принял меры, созвав внеочередное заседание Сената, на котором присутствовал и Катилина. На этом заседании Цицерон сказал, что государство в опасности и принял нечто вроде чрезвычайного положения, дав сенаторам особо широкие полномочия делать всё, что нужно для безопасности государства. Катилина отвечал, что он мол ничего не знает, всё это ложь и клевета, но звучало неубедительно. Тем не менее, прямых доказательств пока не было, потому Сенату оставалось ждать.

Через какое-то время состоялись очередные выборы консула, на которые Цицерон явился в полном военном снаряжении, чтобы подчеркнуть серьёзность ситуации и реальную угрозу его жизни. Мэри Бирд сравнивает эффект с тем, как будто бы сейчас парламентарий вошёл в здание Парламента с автоматом, игриво выглядывающим из-под пальто. В итоге, выборы прошли тихо, и Катилина снова проиграл.

После этого терять было нечего, и армия Манлия начала восстание в Этрурии, к северу от Рима, что дало долгожданные доказательства заговора. В результате, 8 ноября 63 года до н.э. Цицерон собирает экстренное заседание Сената, на котором он проявляет всё своё ораторское мастерство, громя Катилину в пух и в прах. “Доколе, Катилина,” - вопрошает он - “ты будешь испытывать наше терпение?”. Эта речь, которая называется Первой Катилинарией, сохранилась до наших дней и породила несколько крылатых фраз, например “O tempora, o mores!” - “О времена, о нравы!”. Вступительная фраза с “Доколе?” (Que usque tandem abutere, Catilina, patientia nostra?) тоже популярна и до сих пор фигурирует в политической риторике, на плакатах демонстрантов и даже в твиттерах современных политиков.

Картина Чезаре Маккари “Цицерон обличает Катилину”

Вечером того же дня Катилина, под нарастающим давлением, был вынужден уехать из города и присоединиться к Манлию. В Риме осталась тайная часть его группы, которая всё же решила следовать плану. Однако они снова допустили ошибку, обратившись за поддержкой к делегации галлов, которые приехали в Рим жаловаться на жадную администрация римлян в своей провинции. Заговорщики знали некоторых из делегатов и решили, что они раз они недовольны римскими порядками, то их и их народ можно будет легко завербовать и подключить к восстанию. Тем не менее, галлы, посоветовавшись со своим предводителем, решили не рисковать и рассказали о планах заговорщиков Цицерону. Тот, будучи хитрецом, надоумил галлов попросить у заговорщиков официальные письма с печатями, якобы для того, чтобы убедить в их подлинности галльских лидеров, которые остались дома. Когда письма были получены и переданы Цицерону, доказательства были получены и пятерых лидеров заговорщиков немедленно арестовали и бросили в тюрьму.

Снова собрали Сенат и начали решать, что же с ними делать. Кто-то предложил “высшую меру наказания”, все оживились. Молодой Юлий Цезарь внезапно предложил всё-таки обойтись с заговорщиками полегче, предложив заключение: либо пожизненное, либо хотя бы до суда. Если это так, то это было бы первое в истории Рима пожизненное заключение. Вариантов наказания тогда в Риме было немного: штрафы, изгнание или казнь. Предложение Цезаря не прошло, и Цицерон принял решение казнить заговорщиков без суда, якобы суровые времена требуют суровых мер. Это было ошибкой, которая впоследствии пустила под откос всю его политическую карьеру и даже привела к изгнанию из Рима. Никто не мог воспринимать всерьёз рассуждения о справедливости из уст человека, который без суда казнил пятерых сенаторов.

После этого римские легионы начали наступление на войска Катилины и Манлия. Битва была недолгой, но яростной. Войск у Катилины было немного, но он сражался в первых рядах и пал смертью храбрых, с раной на груди, а не на спине. Современник событий, римский историк Саллюстий в целом очень невысокого мнения о Катилине, но о последней битве пишет так:

“Только тогда, когда битва завершилась, и можно было увидеть, как велики были отвага и мужество в войске Катилины. Ибо чуть ли не каждый, испустив дух, лежал на том же месте, какое он занял в начале сражения. Несколько человек в центре, которых рассеяла преторская когорта, лежали чуть в стороне, но все, однако, раненные в грудь. Самого Катилину нашли далеко от его солдат, среди вражеских тел. Он ещё дышал, и его лицо сохраняло печать той же неукротимости духа, какой он отличался при жизни. Словом, из всего войска Катилины ни в сражении, ни во время бегства ни один полноправный гражданин не был взят в плен, так мало все они щадили жизнь — как свою, так и неприятеля.”

Так закончилась история восстания. Цицерон торжествовал: он раскрывает заговор, спасает государство, его награждают невероятно лестным и почётным эпитетом “отец нации”, он слагает оду о периоде своего консульства. Скромностью он не отличался, потому само-превозношения было немало. Но всё проходит, через несколько лет оппоненты начинают всё больше концентрироваться на его спорном решении о немедленной казни заговорщиков, критики смеются над пафосным и глупо звучащим началом оды “O fortunatam natam”. В итоге принимают закон, что за казнь без суда полагается как минимум изгнание, и Цицерон уезжает предаваться скорби в Грецию.

Кроме пересказа самой истории, в первой главе ставятся многие интересные вопросы: действительно ли так страшен чёрт, как его малюют? Действительно ли Катилина злодей и негодяй, или его программу по обнулению долгов можно расценивать, как полезную для народа и тогда, возможно, его стоит считать идейным революционером? В античности его трактовали исключительно как злодея, но позже, скажем, Ибсен и Блок уже не были так категоричны, представляя его в романтичном революционном свете. Кто ещё из влиятельных людей стоял за заговором, был ли к нему причастен Юлия Цезарь?

Легко понять, почему этот эпизод был выбран для первой главы книги. В контексте многих современных событий, переворотов, терактов, он не теряет актуальность. И как Цицерон, современные политики и философы морали размышляют: оправдана ли казнь террористов или врагов государства на месте? Этично ли точечно расстреливать дронами бойцов IS с британским гражданством без суда или потом за эти решения постигнет участь Цицерона?

Ссылки по теме:

1. “Заговор Катилины” на Луркморе (!)


2. “Заговор Катилины” на Википедии


3. Саллюстий “О заговоре Катилины”

Недавно я начал читать новую книгу об истории Древнего Рима, которая называется “SPQR. A history of Ancient Rome”. О ней были хорошие отзывы в The Economist, Financial Times и других уважаемых изданиях. Более того, книга даже рекламируется в Лондоне в метро! Автор – Мэри Бирд (Mary Beard), кембриджский профессор антиковедения, достаточно известная женщина, часто появляющаяся на телевидении и в дебатах (например с мэром Лондона – Борисом Джонсоном). Что такое SPQR? Это сокращение от “Senatus PopulusQue Romanus” – сенат и римский народ. Раньше такую надпись можно было найти на римских монетах, монументах, в конце официальных документов. И даже сейчас эта аббревиатура не теряет актуальности: например, она, как символ городской власти, выбита на крышках канализационных люков в Риме!

Чтобы лучше понять и запомнить о чём говорится в книге, я решил попробовать вести заметки, пытаясь пересказать основные идеи каждой главы. Это интересная практика. С одной стороны нужно пытаться не сбиться в банальный, близкий к тексту пересказ, а стараться уловить суть. С другой стороны, нужен более критический подход, чем при обычном чтении: перед тем как транслировать какое-то утверждение хочется получить больше аргументов в его поддержку и убедиться в том, что правильно понял автора. Если убедиться не получается – утверждение приходится просто опускать. Ещё я с неприятным удивлением отметил, что после первого прочтения не могу полно пересказать даже всего пять страниц текста – приходится перечитывать. Кроме того, поскольку я не специалист в истории, стоит предупредить, что некоторые мои рассуждения и комментарии могут быть весьма наивными.

Начнём с пролога книги. Как мне кажется, основная идея, которую автор хочет донести – это то, что история Рима важна и что она не статична, а меняется, потому продолжает иметь смысл её изучать. История не статична, как это? Во-первых, появляются новые научные методы исследования: теперь можно поднимать затонувшие корабли с римскими грузами, исследовать ДНК, химический составокаменелых экскрементов или даже влияние римской промышленности на окружающую среду с помощью изучения ледников Гренландии! Во-вторых, со временем меняется фокус историков: в двадцать первом веке людям стали более интересны новые темы, скажем, гендерные вопросы или рацион древних римлян.

Почему история Рима важна? Видимо из-за того, что римляне и их наследие сильно повлияли на нынешнюю западную цивилизацию, политику и культуру, потому в контексте этой истории можно понять разные интересные вещи или упрощённые их версии. Вообще, мне лично кажется, что древняя история хороша для изучения любителями, потому что она даёт относительно простые модели, не замутняя их излишними сложностями, огромным количеством событий, личностей и нюансов. Часто мелочи утеряны из-за неполной информации, часто сами изучаемые процессы и институты только возникают, потому они относительно просты и показывают саму суть вместо сложной паутины взаимосвязей и последующих наслоений.

Зачастую решения, принятые римлянами много веков назад до сих пор играют свою роль: например, Лондон является столицей Англии, потому что римляне когда-то так решили. Романская группа языков (французский, испанский, португальский, итальянский, румынский), как несложно догадаться, базируется на языке римлян – латыни. В политике мы употребляем слова “диктатор”, “кандидат” и “сенатор”. Многие крылатые фразы: “хлеба и зрелищ”, “разделяй и властвуй”, “пока дышу – надеюсь” – тоже напрямую пришли из Древнего Рима и до сих пор активно используются.

Историю Рима сложно излагать с уверенностью, т.к. не осталось письменных источников относительно ранних времён (возникновения Рима, его первых царей и ранней Республики), потому можно лишь пересказывать полу-мифические рассказы ранних историков, подправленные или дополненные современными археологическими находками. Относительно более поздних времён (поздняя Республика и Империя) письменные свидетельства уже есть, и даже в большом количестве. Но это не делает задачу намного легче, т.к. иногда источники противоречат друг другу или, опять же, археологическим сведениям.

Мэри Бирд в основном интересует вопрос почему Рим достиг таких высот и превратился из небольшой деревни на берегу Тибра в огромную империю, а не почему это всё потом пришло в упадок и развалилось (что интересовало многих других авторов). Такой вопрос предполагает оптимистичное и положительное описание, но тем не менее книга – это не ода Риму, Бирд старается быть объективной и подчёркивать в том числе и негативные стороны римской цивилизации. Разные авторы выбирают разный конец для своих историй – кто-то считает, что можно заканчивать, когда Константин принял христианство, кто-то – когда готы разграбили Рим. “SPQR” же заканчивается во время правления императора Каракаллы, который раздал всем свободным жителям империи гражданство, таким образом размыв границы между победителями и побеждёнными.

Кроме того, в книге будут развенчиваться или по крайней мере критически обсуждаться некоторые распространённые мифы о древнем Риме: например то, что территория Римской империи расширялась согласно какому-то глобальному плану, в стиле государств девятнадцатого и двадцатого веков. Или то, что римляне были как бы младшими и более брутальными братьями Древней Греции, которым больше нравилось воевать и строить акведуки, чем предаваться радостям философии и ходить в театр. Эта позиция слишком проста, чтобы быть правдой: древним грекам точно так же нравилось побеждать, как и римлянам, и многие из их городов имели мало общего с кратковременным демократическим экспериментом в Афинах. С другой стороны, некоторые римские философы и историки жёстко осуждали римский империализм и методы ведения войны, и вполне могли сойти по духу за миролюбивых греков.

Пролог заканчивается кратким вступлением к первой главе, которая, презрев хронологические соображения, начнётся с одного показательного эпизода периода Поздней Республики – противостояния между каноническим оратором Цицероном (который был ещё и консулом) и “заговорщиком-террористом” Катилиной.

Оказывается, в ЖЖ меня ещё кто-то читает, так что, пожалуй, сделаю кросс-пост из моего блога.

Однажды я прочитал полезную статью о дисциплине и мотивации. Там было много интересного, в частности пункт об “информационной диете”, в котором говорилось, что стоит выбрать какой-то достойный источник информации и не размениваться на всякую жёлтую прессу, которая часто раздражает. В качестве достойных источников предлагалось следующее: The Economist, The Wall Street Journal и Financial Times. Названия выглядели внушительно, к тому же я с детства питал слабость к зарубежным источником: этому способствовали манящие заграничные выпуски Der Spiegel, Times, Newsweek, Observer, которые мой отец коллекционировал в 70-х, добывая их экземпляры на целлюлозно-бумажном заводе.

Поверхностное исследование показало, что Reddit и Quora вполне согласны с этим мнением и говорят, что Financial Times – весьма техничная в финансовом плане ежедневная газета с дорогой подпиской, Economist – еженедельник, который хорош для анализа мировых событий, ну и Wall Street Journal тоже неплох с его тридцатью шестью пулитцеровскими премиями. Все эти газеты в сети бесплатно не доступны: на их сайтах можно посмотреть превью, прочитать пару статей в месяц и всё, для чего-то большего требуется подписка. Ничего, за хорошую журналистику можно и заплатить. Я решил начать с “Экономиста”, т.к. мне интересен в первую очередь анализ событий, авторитетное мнение о них, а не просто голые факты. Еженедельный формат показался мне более удобным и соответствующим идеям “информационной диеты”. К тому же, у The Economist была удобная акция: первые двенадцать выпусков за двенадцать фунтов (обычно каждый выпуск стоит фунта три).

Если смотреть только на названия The Economist, Financial Times и т.д., то можно подумать, что все эти издания пишут в основном об экономике и финансах. Тем не менее, это не так. В “Экономисте” кроме экономики, бизнеса и финансов есть целые разделы о международных отношениях, политике, науке и технике, искусстве. Есть новости, сгруппированные по глобальным регионам, обзоры новых книг. В некоторых выпусках есть специальные обзоры определённых тем: Сингапур (к его пятидесятилетию), Нигерия (после избрания там нового перспективного президента), греческий кризиз, или, например, эвтаназия.

Сразу бросается в глаза то, что несмотря на то, что в журнале есть повторяющиеся из номера в номер колонки – статьи не подписаны. Меня это очень удивило, т.к. кажется, что журналисты, которые работают в таких известных изданиях, наверняка хотели бы сделать свои имена более видимыми. Оказалось, что такая практика исторически сложилась и нужна для того, чтобы произвести впечатление, что весь журнал написан одним человеком с консистентным мнением (они называют это “uniform voice”). Даже имени главного редактора не найти, хотя он, конечно, известен. Вместо имён авторов, их колонки обычно подписаны загадочными названиями. Например одна из колонок про Британию называется “Bagehot” – “Бэджет”, по имени одного из первых редакторов журнала. Колонка про Европу называется “Charlemagne” в честь Карла Великого, про Азию – “Баньян”, про финансы – “Платан”, в честь дерева, под которым собирались первые трейдеры на Wall Street. Обычно колонка пишется одним и тем же человеком, на протяжении длительного периода времени. Когда человек заканчивает работу над колонкой, он прощается с читателями. Например в последнем выпуске прощался автор “Бэджета”, заканчивая свою карьеру печальной историей о проблемах в британской политике и текущих трубах в Вестминстерском дворце.

Теперь конкретно о языке и содержании. Язык статей довольно сочный и богатый, с большим количеством новых для меня английских слов и идиом. Тут мне здорово помогает функция define на айфоне, которая выдаёт статьи из установленного толкового словаря. С печатным изданием немного сложнее, т.к. обычно лень куда-то лезть, чтобы проверить значение слова, тогда я просто стараюсь догадаться по контексту. Некоторые необычные слова повторяются из номера в номер, поэтому я уже выучил, что такое “hitherto”, “to fret”, “to soar” или “to take on”.

Конечно же, мы в двадцать первом веке, потому можно выбирать между печатной и электронной подпиской или обоими. Приложение для айфона прекрасно, интегрируется в NewsStand, никаких нареканий не вызывает. На планшетах, наверное, ещё удобнее читать. В подписку включается Economist Espresso - дополнительное приложение, которое даёт краткие ежедневные обновления, которые можно читать за утренним кофе (я обычно читаю пока просыпаюсь). Ещё с подпиской появляется полноценный доступ к сайту, где есть всякие любопытные блоги, например “The Economist explains”, где рассказывается почему золото дешевеет, почему британцы всё ещё охотятся на лис, и как открывают новые субатомные частицы.

В целом, качество статей, фото, и набор тем мне очень нравятся, однако от тяжёлых новостей все равно не уйти, т.к. глобальные негативные события освещаются в любом источнике новостей, и часто о них хочется прочитать. В аналитических статьях иногда рассматриваются варианты неприятного развития событий: а что будет если Греция выйдет из евро-зоны? А что будет, если Британия выйдет из Евросоюза? Читаешь и думаешь: “Как-то нехорошо получается”. Но в общем, в The Economist негатив несколько другого рода: здесь можно прочитать о продвижениях Исламского государства или об анализе смертности на дорогах США, но не о личных трагедиях на дороге или происках очередного маньяка.

В Лиме мы останавливались в хостеле "Hitchhikers". Как-то неправомерно, честно говоря, по Южной Америке мы пока не проехали автостопом ни единого километра. Вот что делают с человеком деньги, лень и чтение раздела "Dangers and Annoyances" в путеводителе! Основным видом транспорта пока является автобус, с железной дорогой в Андах туго, она когда-то была, причём где-то даже достигала самой высокой точки, которой вообще достигает железная дорога на Земле. Но сейчас она играет скорее туристическую, чем транспортную роль.

На сей раз нам предстоял двухэтажный автобус Трухийо-Лима, просто чудо современного автобусостроения: уютные кожаные кресла, откидывающиеся чуть ли не на 180 градусов, вкусный завтра и обед и 3G-wifi на борту! Ко всему прочему нам достались панорамные места - самые передние на втором этаже. Девять часов по Панамерикане пронеслись незаметно: слева пустыня, справа океан, впереди дорога. Виды дороги я люблю, потому выложу здесь парочку фотографий. Они очень похожи на фотографии, которые можно сделать во время автостопа, так что можно на секундочку притвориться, что мы снова крутые стопщики!



( Collapse )

В Вилкабамбе Марина решила ещё раз прокатиться на лошади, я же взял велосипед. Дабы не оставлять Марину одну наедине с разговорчивым владельцем лошадей, я решил валить по их конному маршруту на велосипеде. В начале это было ещё более или менее разумно, мы ехали по городу, я носился туда-сюда, то обгоняя лошадей, то следуя за ними и рискуя получить копытом в глаз. Но потом мы выехали за город, дорога пошла серьёзно в гору и вскоре превратилась в узкую тропинку. Пришлось велосипед пристегнуть к мосту и отправиться вверх пешком. От лошадей я быстро отстал и шёл дальше сам. Трекинг получился прикольный - по щиколотку в глинистой грязи, я карабкался и карабкался вверх, иногда фоткая птиц и пейзажи. Интересу добавляло то, что я шёл сам, лошади меня серьёзно обогнали. Разок даже встретил мужика с незачехлённым мачете в руке. Благо он использовал его исключительно в мирных целях на своём огороде. Конечной нашей целью были какие-то водопады, но до них я так и не дошёл, пару раз поскользнувшись в грязи и достигнув развилки, на которой неясно было куда идти, я решил вернуться обратно и продолжить кататься на велосипеде.

( Collapse )

Ещё один день пребывания в Кито мы решили посвятить La Mitad Del Mundo ("Середина мира"). Этот комплекс находится километрах в 20 от Кито, на экваторе, туда можно было доехать на автобусе прямо от нашего дома. И вот, первый выезд за пределы столицы в Эквадоре. Дорога довольно живописная, встречались огромные кусты алоэ и даже кактусы. Мне почему-то запомнилась какая-то крупная военная школа: белоснежное здание, красивое, но строгое, по периметру колючая проволока, вокруг пальмы, на фоне горы. Почему-то мне всё это напомнило базы наркобаронов из голливудских фильмов, жалко, что в тот момент не спускался вертолёт, он бы хорошо дополнил картину. Ещё мне понравились залихватские кондукторы в автобусах, как правило это молодые парни, некоторые даже очень модные (сегодня например видели одного со здоровенной пряжкой со знаком "$", Говард Воловиц бы позавидовал). Поскольку автобус едет с открытой передней дверью - они постоянно в неё высовываются, иногда выкрикивают куда идёт автобус, перешучиваются с пассажирами, иногда соскакивают на ходу и перебегают к задней двери, в общем весело себя ведут, совершенно не так, как кондукторы в наших автобусах.

( Collapse )

В продолжении прошлой темы: удалось найти в инете ту вот конституцию республики Uzupio, выбитую на металлической табличке, на которую я случайно наткнулся гуляя по Вильнюсу. Есть даже русская версия, которую я здесь и привожу. По-моему потрясающая вещь, рад что иногда случайно удаётся находить прикольные штуки!

Конституция Республики Ужупис

1. Человек имеет право жить возле речки Вильняле, а речка Вильняле - протекать возле человека.
2. Человек имеет право на горячую воду, отопление зимой, и черепичную крышу.
3. Человек имеет право умереть, но это не явлется его обязанностью.
4. Человек имеет право ошибаться.
5. Человек имеет право на индивидуальность.
6. Человек имеет право любить.
7. Человек имеет право не быть любимым, но необязательно.
8. Человек имеет право не быть великим и известным.
9. Человек имеет право лениться или ничего не делать.
10. Человек имеет право любить кошку и заботиться о ней.
11. Человек имеет право присматривать за собакой до конца жизни одного из них.
12. Собака имеет право быть собакой.
13. Кошка не обязана любить своего хозяина, но в трудный час должна ему помогать.
14. Человек имеет право иногда не знать есть ли у него обязанности.
15. Человек имеет право сомневаться, но это не является его обязанностью.
16. Человек имеет право быть счастливым.
17. Человек имеет право быть несчастным.
( Collapse )

Конституция была создана однажды вечером, в конце июня 1998 года, гражданами Республики Ужупис - Томасом ("Джефферсоном") Чяпайтисом и Ромасом ("Дж. Вашингтоном") Лилейкисом.

http://wiki.uzupis.com/index.php/Constitution

UPD: здесь есть фото той таблички, хоть и не моё, но все равно :)
http://www.flickr.com/photo_zoom.gne?id=232126291&size=l